Белые ночи подбираются к городу тихими шажками, шурша зеленеющей листвой и шлепая по ветреной глади Невы. А ведь субботы и должны быть такими днями, когда на пару мгновений можно забыть о насущных делах - билетах по социлогии, пыльных неудобных словарях и мутных холодных библиотеках; например, вот как сегодня - откликнуться, накинуть плащ да старые сапоги, которых не жалко, собираясь на жилищный субботник. А там... Все разбирают ящики с еще юными стебельками цветов - тюльпанами (красными, желтыми, лиловыми), ноготками, анютиными глазками. А мне достаются такие сливочно-белые нарциссы с мягкими, как подушечки кошки, на ощупь лепестками, и так приятно выкинуть из головы все тяжелое и плохое и просто перебирать сладковато пахнущую землю, давая цветам новую жизнь. Потом жителям со мной вместе еще предстоит выпить холодного клюквенного морса с крошечными ягодами, обжигающего горло, заботливо принесенного моей старушкой-соседкой, перемазаться белой краской для обновления забора, оттирать со смехом скипидаром да начать ждать восхода подсолнухов. А пока у меня есть целая ночь, чтобы вдоволь наговориться с Лешей на задних рядах ночного сеанса, ведь завтра мы идем на скалодром, а там нужны силы. Я теперь дышу в два раза сильнее, свежее и сердце у меня кипит.
А вот всех пьяных дурочек с георгиевскими лентами в ушах да матерящихся мужиков с оными на крышах машин мне хочется как минимум отподзатыльничать и дать пинка под задницу. Достойные потомки достойных людей, говорите? Мне за них и правда очень стыдно, когда я вижу вздохи моих старших...