Просыпаюсь, не иначе как протягивая непослушные со сна пальцы к висящим над кроватью бумажным самолетикам и журавлям, таким теплым, нагретым утренним солнцем, размышляя; на самолетиках я записываю поставленные цели, журавлики хранят уже ничуть не серьезные желания: неосторожно перелезать забор изумрудно-влажного после дождя парка с полными карманами спелого фундука рано утром, ведь, по слухам, среди деревьев видели белок, проваливаться сквозь время и океаны чая, застывая вместе с кем-то на кухне, лениво катая пальцами кусочки белого сахара или овалы спелых виноградин по столу, роняя слова обо всем и ни о чем сразу, жить, наконец, в котовьем доме (если у вас есть кот, то вам, должно быть, известно, что квартира давно уже принадлежит ему); журавлей, конечно, спешно отпускаю к ветру и солнцу в полет, стоит желанию исполнится, ведь тут слишком родное, личное.
К погоде вместе с взаимотношениями с ней людей доверие давно потерялось - пессимисты задорно показывают солнцу язык, гордясь разгаданными дождевыми планами, но задыхаясь внутренней духотой, оптимисты доверчиво растирают голые плечи, наивно улыбаясь голубому небу, пока холод не начнет вгрызаться куда-то около сонной артерии, и только реалисты по прежнему ходят уютными человеками-капустами с зонтиками, теплыми куртками поверх ситцевых платьев и балетками вместо туфель. И то ли термометр врет, то ли люди сами себе, то ли это просто Питер (склоняюсь к третьему варианту).
И еще кое-что: не любите своих людей "такими, какие они есть". Любите их такими, которые "лучше чем сейчас". Представляете, ведь можно быть немного живее, вдвое искристее, втрое задорнее, больше читать, загораться чем-то и воплощать мысли; зачем убеждать окружающих (и себя), что вам так хорошо на одной и той же пустынной остановке? Нельзя доверять толпе: человек, даже стоя в очереди, пусть душной, но зато за билетами на самолет в чудесную Норвегию, будет просить друга встать не "за той чудесной огненно-рыжей девушкой", и не за "парнем со взглядом сытого доброго гризли", а всего лишь за "той очкастой" и "тем толстяком". Мне кажется, доброту и волшебство уже пора выпускать в таблетках или вкалывать внутривенно, а привычку подмечать в людях недостатки в первую очередь признать противоестественной.
Поймите мое желание пожить здесь несколько дней:
К погоде вместе с взаимотношениями с ней людей доверие давно потерялось - пессимисты задорно показывают солнцу язык, гордясь разгаданными дождевыми планами, но задыхаясь внутренней духотой, оптимисты доверчиво растирают голые плечи, наивно улыбаясь голубому небу, пока холод не начнет вгрызаться куда-то около сонной артерии, и только реалисты по прежнему ходят уютными человеками-капустами с зонтиками, теплыми куртками поверх ситцевых платьев и балетками вместо туфель. И то ли термометр врет, то ли люди сами себе, то ли это просто Питер (склоняюсь к третьему варианту).
И еще кое-что: не любите своих людей "такими, какие они есть". Любите их такими, которые "лучше чем сейчас". Представляете, ведь можно быть немного живее, вдвое искристее, втрое задорнее, больше читать, загораться чем-то и воплощать мысли; зачем убеждать окружающих (и себя), что вам так хорошо на одной и той же пустынной остановке? Нельзя доверять толпе: человек, даже стоя в очереди, пусть душной, но зато за билетами на самолет в чудесную Норвегию, будет просить друга встать не "за той чудесной огненно-рыжей девушкой", и не за "парнем со взглядом сытого доброго гризли", а всего лишь за "той очкастой" и "тем толстяком". Мне кажется, доброту и волшебство уже пора выпускать в таблетках или вкалывать внутривенно, а привычку подмечать в людях недостатки в первую очередь признать противоестественной.
Поймите мое желание пожить здесь несколько дней: